Сколько уйгуров в мире. Уйгуры — средневековый народ. Почти как в ссср

Уйгуры – древнейший народ , история которого корнями уходит в далекое прошлое.

Предками уйгуров были жители Восточного Туркестана, а первое упоминание об уйгурах, найденное в летописях, относится к 1 веку нашей эры.

По результатам многочисленных исследований, расовая принадлежность данного народа неоднозначная, и представляет собой смесь европейской и монголоидной рас приблизительно в равных пропорциях.

Уже к 5 веку уйгурский народ создал довольно богатое культурное наследие и собственную письменность. Основными занятиями уйгуров на заре их зарождения были: земледелие, кочевое скотоводство, рыболовство, охота, а также бытовые ремёсла, но при этом, как и в любом другом народе, находились талантливые люди, которые сделали вклад в историю и культурное процветание.

Они писали музыку, литературные произведения, занимались созданием архитектурных сооружений и изучали различные науки. Строгих правил относительно вероисповедания у них не было, поэтому один и тот же народ одновременно был приверженцем буддизма, шаманизма, манихейства, маздакизма и других учений.

Выглядели древние уйгуры как представители монголоидной расы, но сегодня их овал лица и цвет кожи больше приближён к европейскому , при этом сохранился тёмный цвет волос и глаз. Данные изменения свидетельствуют о кровосмешении уйгурского народа с другими национальностями.

Кстати, становление монгольской культуры во многом обязано уйгурам – более развитому соседу. Некоторые историки даже считают, что основные достижения монголов в письменности, архитектуре, литературе, их традиции и религиозные взгляды, полностью были позаимствованы у уйгурского народа.

До 18 века уйгуры занимали собственную процветающую территорию , пока их государство не было захвачено правителями Китая. После захвата, вплоть до середины XX века, данный народ подвергался угнетениям и всевозможным лишениям, и только в 1955 году Китай предоставил уйгурам территорию, ныне называемую Синьцзян-Уйгурским автономным районом , и всячески постарался помочь новым членам общества ассимилироваться в своём государстве.

Сегодня численность населения уйгуров небольшая – менее 11 миллионов человек, при этом свыше 10 миллионов проживает на территории Китая и исповедуют суннитское мусульманство , принесённое когда-то из Средней Азии в период исламизации.

Остальные расположились в близлежащих государствах: Казахстан, Киргизия, Узбекистан, Россия, Туркмения. Уйгурский язык, который относится к тюркской языковой группе , по-прежнему существует, однако он значительно изменился в ходе непростой истории данного народа и приобрёл пару десятков диалектов и наречий, поэтому в основном современные представители уйгуров говорят на языке страны, в которой проживают.

До настоящего времени среди уйгуров распространены «мужские союзы» . Данная традиция представляет собой выбор определённого числа мужчин, наиболее сильных и мужественных, которые впоследствии возглавляют общину и помогают остальным ее членам всем, чем могут. Кстати, некоторые представители данного народа по-прежнему носят при себе национальное холодное оружие – так же, как это делали их предки многие века назад.

Изготавливать данное оружие разрешено лишь семьям оружейников, которые занимаются этим многие века, и каждое поколение обучает своих наследников семейному ремеслу. А ещё одна интересная традиция гласит, что младший или единственный сын непременно должен остаться в доме родителей, в то время как старший после женитьбы обязан покинуть отчий дом. Заключать браки уйгуры могут только со своими единоверцами.

За столь длительную историю уйгурским народом были созданы около десяти государств, множество архитектурных памятников, литературных произведений, художеств, миниатюрной живописи и другие достижения, история которых дожила до наших дней и вызывает неподдельное восхищение каждого, кто ею интересуется.

В некоторых источниках рассказывается, что древние уйгуры создали более 60 музыкальных инструментов, которых ранее не видел мир, а их фольклор, поэзия и проза были очень популярны во все времена.

Сегодня в Китае уйгуров ценят в шоу-бизнесе и модельном искусстве , а режиссеры с удовольствием приглашают их на съемки, ведь они легко могут сыграть роль европейцев, при этом говоря на чистом китайском языке.

Однако, противостояние между правительством Китая и уйгурами по-прежнему имеет место. Случаи притеснения данного древнего народа то и дело просачиваются в прессу и имеют довольно резонансное мнение со стороны других членов общества. А завершить этот рассказ хочется цитатой одного известного пацифиста из мультфильма: «Ребята, давайте жить дружно!».

Пекин способствовал исламизму среди уйгуров, готовясь к советскому вторжению; в 90-е годы Китай столкнулся с массовым сопротивлением

На прошлой неделе Алексей Волынец писал об истории уйгурского сепаратизма до конца Второй мировой войны. Сегодня он рассказывает, как уйгуры пытались обрести субъектность в период с середины ХХ века и по наши дни.

Уйгуры в социалистическом Китае.

Первоначально, после прихода к власти китайских коммунистов, ситуация в Синьцзяне развивалась по советским лекалам строительства «национально-культурной автономии». Даже уйгурский алфавит был официально с арабских букв переведен на кириллицу по разработкам ученых СССР. Но вскоре Пекин скорректировал курс, в Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР) начали переселять китайцев, эта политика продолжается до сих пор.

Численность этнических ханьцев, проживающих в СУАР, выросла с 4% в 1949 году до 40% к исходу XX века.

Китайская колонизация преимущественно велась военно-административными методами. Дивизии китайских коммунистов, вошедшие в Синьцзян, с начала 1950-х были переформированы в так называемый «Синьцзянский производственно-строительный корпус» (СПСК) численностью свыше 200 тысяч человек - 13 сельскохозяйственных и 3 рабочие дивизии принялись осваивать целину, строить дороги и прочую инфраструктуру. Работу в полях солдаты совмещали с боевой подготовкой. Вскоре директивой ЦК КПК солдатам корпуса разрешили жениться, наладив поток женщин из центральных районов Китая. К 1970-м годам эта «трудовая армия» увеличилась до 700 тысяч человек, ею было построено в Синьцзяне свыше 20 тысяч новых китайских поселений.

Все эти десятилетия китайского освоения СУАР не обходились без стычек уйгуров и ханьцев, большинство таких фактов остается почти неизвестным в силу тотальной закрытости маоистского Китая. Известно о волнениях 1962 года в Или-Казахском автономном районе Синьцзяна на границе с советским Казахстаном. В китайской официальной истории эти события именуются «националистическим мятежом». Авангардом выступления стали рабочие нефтяных промыслов, среди которых было много ветеранов антикитайского восстания 1940-х. В ходе подавления мятежа расстреляли и посадили в лагеря свыше 5 тысяч человек, от 60 до 100 тысяч уйгуров и казахов бежали через границу в СССР. Тогда же СУАР покинули и перешли в Советский Союз большинство русских офицеров, служивших в китайской армии.

Среди немногих ставших известными за пределами Китая фактов этнических столкновений в Синьцзян есть и такой - в 1967 году в городе Шихедзы, втором по величине в СУАР, уйгуры убили свыше сотни и ранили свыше тысячи «хунвейбинов», приехавших сюда из Китая углублять «культурную революцию».

В 60-70-е годы на границе Синьцзяна и Казахской ССР произошло несколько вооруженных столкновений между советскими и китайскими войсками. Самое известное из них - бои у озера Жаланашколь в августе 1969 года. С конца 60-х годов Среднеазиатский военный округ СССР готовился воевать на территории Синьцзяна, внимательно изучая потенциальных противников и союзников на этой территории.

Советские солдаты во вррмея боев у озера Жаланашколь, август 1969 года. Фото: armyman.info

В 1980 году закрытый справочник для советских офицеров Среднеазиатского округа вполне в духе «ориентальных» описаний XIX века давал коренному населению такую характеристику:

«Уйгуры один из древнейших народов Средней Азии, имеют богатую и древнюю культуру… Национальными чертами являются гостеприимство и вежливость. Однако уйгуры очень гибки в обращении с людьми и отнюдь не каждый вошедший в дом уйгура найдет для себя теплый прием.

Уйгуры очень суеверны. Они верят в заговоры, колдовство, талисманы, в существование ведьм и домовых. Сосредоточенные и серьезные в обыденной жизни, уйгуры при звуках музыки и песни оживляются и с увлечением предаются веселью. Среди уйгуров-мужчин, несмотря на то, что это запрещено мусульманскими законами, широко распространено курение анаши…»

Военные поселения

В ходе затянувшегося советско-китайского политического противостояния власти Пекина вполне серьезно рассматривали ввод советских войск в Афганистан как подготовку советской аннексии Синьцзяна. В итоге численность китайских войск в СУАР резко выросла, и к началу 80-х годов Синьцзянский производственно-строительный корпус насчитывал свыше 2 млн 250 тысяч человек, составив одну шестую населения СУАР. Корпус производил четверть всей продукции автономного района, занимаясь всем - от добычи полезных ископаемых до выращивания хлопка. В составе корпуса были сельскохозяйственные, инженерно-строительные и даже гидротехнические дивизии.

Корпус представляет собой огромную социально-экономическую корпорацию, включающую отдельные города, сельские районы, множество промышленных производств и даже два собственных университета. При этом раскинувшийся по всему Синьцзяну корпус остается практически полностью китайским - среди его военнослужащих свыше 88% ханьцев и менее 7% уйгуров.

Среди всего населения региона только 40% китайцев и 45% уйгуров, но в столице СУАР городе Урумчи китайцев 80%, а уйгуров только 12%, да и те в основном живут на окраинах своей столицы.

На территории СУАР располагаются и важнейшие для Китая объекты атомной сферы - именно здесь на дне высохшего соленого озера Лобнор у Турфанской пустыни расположен полигон, где испытывается ядерное оружие. В 1964 году здесь была взорвана первая китайская атомная бомба. В 1996 году Китай последним из мировых держав провел здесь ядерное испытание перед присоединением к мораторию на них.

Современный Синьцзян представляет собой важную часть экономики КНР. Здесь разрабатывается свыше 3000 месторождений самых разнообразных полезных ископаемых - от угля и нефти до золота и редкоземельных металлов. Запасы угля в Синьцзяне оцениваются в два триллиона тонн, оценочные запасы нефти тоже впечатляют - 30 миллиардов тонн. Здесь встречаются почти все виды полиметаллических руд и почти вся таблица Менделеева. По прогнозам американских экономистов, в первой половине XXI века Синьцзян станет одним из самых притягательных регионов Азии для мировых транснациональных компаний. Здесь может развернуться ожесточенная конкуренция за разработку богатейших месторождений. Естественно, Пекин не может оставить без тщательного присмотра такой перспективный и проблемный регион.

Исламизм из Пекина и распад СССР

Китайские власти, опасаясь этической и культурной близости уйгуров с тюркскими народами СССР, не только наглухо закрыли прежде прозрачную границу, но и перевели уйгурский алфавит с кириллицы на латиницу (все среднеазиатские республики СССР тогда пользовались исключительно кириллицей), а затем, в начале 80-х, вообще официально вернули арабский алфавит. Это была третья за 30 лет смена алфавита уйгурского языка в СУАР.

С конца 60-х и до конца 80-х годов вся политика Китая строилась исходя из открытого военно-политического противостояния с СССР. Дэн Сяопин, даже начав капиталистические реформы, в отношениях с нашей страной долгое время оставался поборником самого жесткого курса на противостояние. Поэтому, особенно после ввода советских войск в Афганистан, власти КНР вполне серьезно опасались, что следующим полем боя станет Синьцзян. Официальный Пекин постарался не только оградить уйгуров от какого-либо советского влияния, но и найти среди них союзников против советской экспансии.

Возможными союзниками Пекину показались исламисты, которых издавна было немало среди уйгуров. Поэтому с начала 80-х годов в СУАР смягчили религиозную политику. Ранее, особенно в годы маоистской «культурной революции», любая религия, включая господствующий в СУАР ислам, рассматривалась как враждебное и подлежащее искоренению явление. Если в 1982 году в Синьцзяне оставалось менее трех тысяч действующих мечетей и молельных домов, то к концу десятилетия их число выросло более чем в четыре раза.

Синьцзянские исламисты стали для китайских спецслужб связующим звеном с афганской оппозицией, воющей против СССР. У нас об этом знают очень мало, но в реальности Китай снабжал оружием моджахедов куда активнее и щедрее, чем США и Саудовская Аравия.

Официальный Пекин на протяжении 80-х закрывал глаза на то, что многие вступившие в КПК уйгуры, в том числе высокопоставленные функционеры СУАР, в нарушение устава Компартии регулярно посещали мечети. В 1987 году ЦК КПК разрешил открыть в регионе Синьцзянскую исламскую академию. В итоге к началу 90-х годов среди уйгуров Синьцзяна произошел исламский ренессанс.

В начале 90-х годов число действующих мечетей СУАР снова удвоилось. Это религиозное возрождение совпало с распадом СССР и всплеском исламизма и тюркского национализма в постсоветских среднеазиатских республиках. Важно помнить, что в этих новоявленных государствах издавна проживала немаленькая уйгурская диаспора - только в Казахстане свыше четверти миллиона.

Появление на карте мира новых государств Средней Азии, близких уйгурам по культуре и языку, послужило для коренного населения СУАР не только заразительным примером национализма. Распад СССР открыл для китайской экономики огромный среднеазиатский рынок. К началу 90-х годов реформы Дэн Сяопина как раз дали свои первые плоды, и только начавший бурно развиваться бизнес КНР бросился налаживать поток товаров made in China в Казахстан, Узбекистан, Киргизию, Таджикистан, Туркмению. Именно уйгуры, в силу языковой и культурной близости, стали основными посредниками в торговле. Буквально за несколько лет в Синьцзяне появилась состоятельная прослойка национальной уйгурской буржуазии, выросшая на посредничестве между промышленностью Китая и рынками постсоветской Средней Азии.

Гремучая смесь из исламского возрождения, торжества близких национализмов и возникновения немалых, по местным меркам, уйгурских капиталов дала неожиданный для официального Пекина результат. К середине 90-х годов уйгуры вполне массово и отчетливо выразили свое недовольство китайцами.

«Лихие 90-е» с китайской спецификой

Началом современного этапа уйгурского сепаратизма, выступающего под исламистскими лозунгами, стали события в районе Кашгара 5 апреля 1990 года, где, как писалось в официальной китайской прессе, вспыхнуло «вооруженное контрреволюционное восстание». Впервые после событий 1989 года на площади Тяньаньмэнь в Пекине для подавления беспорядков власти Китая были вынуждены прибегнуть к воздушной переброске войск. В операции также участвовали две «аграрные дивизии» Синьцзянского производственно-строительного корпуса.

Мятеж был вызван смещением популярного муллы, а также действиями офицеров полиции, следящих за контролем рождаемости - для традиционных исламских семей даже официальное разрешение трех детей (а не только одного ребенка, как китайцам) являлось сильным раздражителем.

В последующие годы неоднократно происходили столкновения с полицией, атаки полицейских участков, взрывы поездов и автобусов. В 1995 году власти объявили об обнаружении большого склада оружия. Весной 1996-го центральная газета СУАР «Синьцзян жибао» писала о том, что с февраля произошло пять серьезных социальных взрывов на территории Синьцзяна, в результате действия властей 2773 человека арестованы за причастность к террористической деятельности, найдено более 2,7 тонн взрывчатых веществ и 31 000 единиц боеприпасов. Согласно сведениям от самих уйгурских оппозиционеров, реальное число арестованных превышало 10 тысяч человек, более тысячи было убито в ходе столкновений с полицией и войсками.

Обломки одного из автобусов, взорванного в Пекине в 1997 году. Фото: Greg Baker / AP

Одно из наиболее громких столкновений в этот период длилось со 2 по 8 февраля 1996 года. Поводом стал арест полицией группы уйгурской молодежи в нелегальном молельном доме. Итогом массовых выступлений против этих арестов стало 120 убитых полицией и свыше 2500 арестованных уйгуров.

12 февраля 1996 года местная пресса сообщила о взрыве поезда. Правительство сразу же объявило, что данный теракт был проведен «Объединенным Революционным Фронтом» - эмигрантской уйгурской организацией, базировавшейся тогда в Казахстане. В мае уйгурский террорист попытался убить имама главной мечети Кашгара, сотрудничавшего с китайскими властями. Террорист был застрелен полицией, дальнейшее следствие выяснило, что покушавшийся с пяти лет был отправлен родителями на учебу в подпольное медресе, где уйгурским детям прививали азы исламизма и пантюркизма.

До конца 1996 года террористы застрелили целый ряд высокопоставленных чиновников уйгурской национальности, обвиненных в коллаборационизме с Китаем. Официальные данные засекречены, но считается, что за 1996 год в СУАР погибло около 500 сотрудников полиции и органов безопасности.

В начале 1997 года китайские власти приговорили к смерти и расстреляли несколько десятков уйгуров, арестованных годом ранее по делам о сепаратизме. Сведения об этих казнях вызвали волнения и погромы китайских переселенцев в ряде городов Синьцзяна, самые ожесточенные в городе Инин у границы с Казахстаном. Китай был даже вынужден официально проинформировать власти Казахстана о масштабных перемещениях войск в регионе. В город вошли 30 тысяч китайских солдат при поддержке танков и бронетехники. По данным уйгурских активистов, в 90% местных семей было арестовано от одного до трех человек.

Красные против зеленых

В ответ на насилие ЦК КПК объявил о тесных связях сепаратизма с «незаконной религиозной деятельностью» и начал кампанию по уменьшению исламского влияния в СУАР.

В компартии признали, что контроль над многими низовыми ячейками партии в деревнях Синьцзяна утерян. Оказалось, что в партию проникли исламисты: 25% членов Компартии в Синьцзяне исповедовали ислам, а в деревнях их число достигало 40%.

Для начала власти ужесточили законодательство, регулирующее религиозную деятельность. В Синьцзяне располагалась треть всех действующих мечетей Китая, за несколько лет власти сократили их число на 20%. Особое внимание обратили на контроль за религиозным образованием - только в 1997 г. в СУАР было закрыто 105 незаконных медресе.

Параллельно была проведена полная реорганизация низовых партячеек КПК в Синьцзяне. Партийное руководство выпустило для Синьцзянского комитета партии специальное положение, запрещающее участие членов КПК в религиозной деятельности, а так же распространение книг и других материалов религиозного характера. В случае обнаружения подобных фактов такие члены КПК должны автоматически рассматриваться как пособники террористов.

Власти Китая очень жестко ограничили контакты своих мусульман с зарубежными единоверцами - сократили число тех, кому разрешается отправляться на хадж в Мекку, теперь туда из Китая могут отправиться только пожилые люди. При этом лицу, получившему разрешение на хадж в Мекку, партийные власти СУАР официально предлагают заменить паломничество на бесплатную экскурсию в Пекин.

Власти КНР дополнительно перебросили в СУАР несколько армейских дивизий и существенно увеличили численность органов безопасности в регионе, вплоть до того, что в отдельных районах во время обострения ситуации численность силовиков превышала местное уйгурское население.

За несколько лет спецслужбы Китая арестовали, убили или вынудили бежать за границу наиболее активных лидеров сепаратистов и исламистов. По утверждениям уйгурских оппозиционеров, действующих за пределами Китая, спецслужбы КНР создали целую сеть подконтрольного им уйгурского подполья, провоцируя расколы в среде сепаратистов и невыгодные для них акции.

С 1999 года началось снижение интенсивности антикитайских выступлений уйгуров, особенно в их крайних формах. По итогам 2005 года китайские власти с удовлетворением констатировали, что за этот год на территории СУАР не произошло ни одного теракта.

Экономическая борьба с сепаратизмом

Впечатляющий рост китайской экономики, при всех его издержках, благотворно сказался и на Синьцзяне. К началу XXI века СУАР перестал считаться слаборазвитым и бедным регионом. В списке из 31 провинции и автономных образований Китая родина уйгуров стоит на двенадцатом месте по уровню ВВП на душу населения. Пекин активно способствует росту благосостояния СУАР - свободная экономическая зона и торговля со странами СНГ превратила Урумчи и другие города региона в процветающие центры промышленности и коммерции.

Рост экономики и соответственно международного влияния Китая обеспечил и политическую изоляцию уйгурских сепаратистов. В 90-е годы различные политические организации уйгуров беспрепятственно и практически открыто действовали в азиатских республиках бывшего СССР. Диаспоры и слабость местной государственности дали уйгурским сепаратистам надежную и удобную базу возле границ КНР. Подполью Синьцзяна удалось провести ряд покушений на китайских дипломатов и экспроприаций китайских бизнесменов. Например, в 2000 году в столице Киргизии убили несколько китайских чиновников и сотрудничавшего с китайскими властями руководителя уйгурской общины. В том же году в центре Алма-Аты вооруженные автоматами уйгуры из Синьцзяна успешно грабили банки и устроили бой с полицией и военными Казахстана. В 2002 году в Бишкеке члены подпольной «Организации освобождения Восточного Туркестана» застрелили консула КНР.

Но уже к началу XXI века ситуация кардинально поменялась - власти Казахстана, Узбекистана, Таджикистана, Киргизии и Туркмении не только укрепили свой полицейский аппарат, но и все больше следуют в фарватере Пекина. К тому же их интересы и цели КНР в борьбе с исламистским подпольем полностью совпадают. Как следствие, за последнее десятилетие во всех этих республиках прошло немало судебных процессов разной степени закрытости против уйгурских организаций и активистов. В итоге синьцзянские оппозиционеры на территории постсоветской Средней Азии также оказались в глубоком подполье.

Взаимный тупик

Несмотря на успехи, существующее объективно этническое напряжение между ханьцами и уйгурами не удается снизить. Демографическое давление китайцев и отчуждение двух народов постоянно провоцируют этнические взрывы на территории Синьцзяна.

Наиболее известным за пределами Китая массовым столкновением стали беспорядки в Урумчи 2009 года. Поводом явилась стычка, произошедшая очень далеко от Синьцзяна - на юге Китая, в богатой и промышленно развитой провинции Гуандун. В городе Шаогуань на фабрике Early Light International, крупнейшего в мире производителя детских игрушек, ввели квоту для работников из Синьцзяна. Мероприятие прошло в рамках большой программы китайских властей, по которой с 2008 года 200 тысяч молодых уйгуров привлекались на работу в развитые приморские провинции Китая. Так, на фабрике среди 20 тысяч китайцев появилось примерно 800 молодых уйгуров.

Конфликт не заставил себя долго ждать. В силу ограниченности официальной информации, позднее появилось несколько версий, различающихся в зависимости от этнических симпатий источника - то ли уйгуры совершили групповое изнасилование в фабричном общежитии, то ли имели место всего лишь домогательства к работницам-китаянкам. Либо, по версии самих уйгуров, никакого насилия с их стороны не было вообще - просто двух китаянок из общежития испугали брутальные танцы и громкие песни молодых уйгуров.

Все это вылилось в массовую драку, для прекращения конфликта потребовалось вмешательство 400 полицейских. Дерущиеся стороны пытались добивать противников даже в машинах скорой помощи. По официальным данным, двое уйгуров были убиты и свыше сотни покалечены.

Сведения, фото и видеокадры массовой драки, дополненные различными слухами, моментально распространились в Интернете и соцсетях Китая. Уже через несколько дней в Синьцзяне начались демонстрации протеста возмущенных уйгуров. 5 июля 2009 года в столице СУАР Урумчи произошли первые столкновения уйгуров с полицией и местными китайцами. Заметную часть дерущихся с обеих сторон составили студенты Кашгарского педагогического института. По данным китайских властей, в ходе драк и погромов за два дня погибло 197 человек (менее полусотни уйгуров, остальные ханьцы) и около двух тысяч ранено.

Уйгуры - коренное население Восточного Туркестана, исторической области на западе Китая. В период гражданской войны уйгуры дважды, в 1933-1934-м и 1944-1949 годах, создавали независимое государство, но оба раза их земли были возвращены в состав Китая. В 1955-м эту территорию переименовали в Синьцзян-Уйгурский автономный район. Стремление уйгуров к независимости, однако, не исчезло.

Уйгуры - мусульмане-сунниты, а Китай жестко регулирует количество мечетей и деятельность религиозных школ. Правовая группа Amnesty International в своем докладе 2013 года признала, что китайская власть ограничивает мирное культурное самовыражение уйгуров, называя их сепаратистами и обвиняя в незаконной религиозной пропаганде.

Сегодня в Китае за уйгурами негласно закрепился статус террористов: китайское правительство проводит в регионе усиленные военные учения, увеличивает здесь количество армейских формирований, запрещает чиновникам-уйгурам соблюдать пост в Рамадан, а с 2016-го всех без исключения жителей Синьцзян-Уйгурской автономии обязали сдавать свои паспорта на хранение в полицию. Уйгуры по-прежнему могут свободно перемещаться по Китаю, но чтобы выехать за границу, теперь должны проходить дополнительные процедуры вплоть до сдачи образцов ДНК, крови и отпечатков пальцев, а также делать запись голоса и даже 3D-снимки. Таким образом китайские власти хотят отслеживать перемещение уйгурских боевиков, большинство из которых проходят военное обучение в странах Центральной Азии.

Вместе с уйгурами свои паспорта были вынуждены сдать и китайцы-ханьцы, которых в регионе проживает больше 50%, - с началом экономического развития автономии они начали приезжать все чаще и занимать высокооплачиваемые должности. После активного наплыва ханьцев уйгуры стали этническим меньшинством.

В регион неохотно допускают иностранных журналистов. Но известно, что в 2009 году в Урумчи случились массовые беспорядки на этнической почве: по официальным данным, были ранены 1 500 и погибли больше 200 человек. В 2012-м группа уйгуров попыталась угнать самолет, следующий из Хотана в Урумчи. Годом позже 27 уйгуров были застрелены полицией - их подозревали в том, что они с ножами напали на местные органы власти. В мае 2014-го на рынке Урумчи в толпу бросили взрывчатку - погибли 30 человек, а раненых было в три раза больше. В сентябре около 50 человек погибли в результате взрывов на рынке и в магазине в Лунтайском уезде. В сентябре 2015 года группа мужчин с ножами напала на рабочих угольной шахты, убив 50 человек, в том числе 5 полицейских. Также уйгуров обвиняют в нападении на китайское посольство в Бишкеке: тогда смертник на автомобиле протаранил ворота и совершил самоподрыв.

Основным требованием террористов является создание на территории округа независимого государства Восточный Туркестан, или Уйгурстан, в котором доминирующую роль будет играть ислам.

Ханьцы - крупнейшая народность Китая: они составляют большинство во всех провинциях, муниципалитетах и автономных районах Китая, кроме Синьцзян-Уйгурского (41%) и Тибетского.

Карлос Спотторно, фотограф:

В Синьцзяне живут не только уйгуры: когда я снимал проект в 2006-2008 годах , в регионе проживали 9 миллионов уйгуров, почти 8 миллионов китайцев-ханьцев, а также казахи, хуэй, таджики, киргизы, монголы и сибы.

Уйгуры уверены, что их культура стирается из-за массовой миграции ханьцев в регион, предпочитают не смешиваться с ними. Кроме того, уйгуров негласно считают менее развитой частью населения и не всегда допускают к высококвалифицированной работе.

Некоторые уйгуры хотят независимости любой ценой, но я не думаю, что это движение пользуется популярностью среди всего населения.

Ситуация в регионе стремительно меняется, в первую очередь экономическая. Сегодня Синьцзян - это миллионы людей, участвующих в строительстве инфраструктуры, массовые миграции с востока в поисках нефти и других возможностей заработать. Конечно, столкновения с местными жителями в такой ситуации были неизбежны.

Некоторые уйгуры хотят независимости любой ценой, но я не думаю, что это движение пользуется популярностью среди всего населения: далеко не все здесь хотят прямого противостояния. Скорее уйгурам было бы интересно увеличить свою роль в местной политической и экономической жизни.

Я не пытался скрыть бедность и развалины в кадре. Нищие и отсталые деревни соседствуют с быстрорастущими развитыми городами, заселенными преимущественно ханьцами. Я сосредоточился на обеих реальностях поочередно и иногда сознательно пытался совместить их в одном кадре, чтобы подчеркнуть контраст.

Проблема сепаратизма в Синьцзяне стоит очень остро, и в будущем она может принести официальному Пекину серьезные неприятности. Синьцзян представляет для Китая и геополитический интерес: это огромный буфер, который защищает «средний Китай» от экспансии Запада. Кроме того, здесь огромное количество нефти и газа, а не так давно в регионе нашли залежи лития. Уверен, Китай будет защищать свое единство всеми силами.

Синьцзян - огромный буфер, который защищает «средний Китай» от экспансии Запада.

Коммунисты превратили жизнь целого народа в кромешный ад.

День в лагере начинался еще до рассвета. Сначала Омир Бекали (Omir Bekali) должен был петь китайский гимн. В 7.30 поднимался китайский флаг, после чего его и примерно 1000 других сидельцев собирали в классах, где они разучивали такие красные песни, как «Без Коммунистической партии нет нового », наизусть. Перед приемами пищи всем приказывали кричать хором: «Спасибо, партия! Спасибо, родина! Спасибо, президент Си!», пишет в издании Berlingske Лене Винтер.

Если он пытался ослушаться, его отправляли в изолятор или часами заставляли стоять лицом к стене. Омир Бекали, 42-летний мусульманин из Казахстана, в подробностях рассказал свою историю информационному агентству АР, ставшим едва ли не единственным СМИ в мире, которому удалось сделать так, чтобы назвавший свое имя человек поделился своими впечатлениями о пребывании в лагере политического перевоспитания, которые в прошлом году появились в Синьцзяне в Китае.

Северо-западная провинция, по мнению наблюдателей и групп правозащитников, за последний год превратилась в одно из самых последовательно осуществленных полицейских государств, в открытую тюрьму, где практически никому не удается укрыться от хорошо замаскированной сети высокотехнологичной слежки властей. Если ты сделаешь хоть малейший неверный шаг, следующей остановкой может стать тюрьма или лагерь перевоспитания, в которых сидельцы, если верить рассказам очевидцев, подвергаются идеологической обработке, чтобы быть лояльными по отношению к компартии Китая.

Корреспондент Berlingske сама беседовала с очевидцами, которые все подтверждают, но не осмеливаются выступить открыто, назвать свое имя, или анонимно, потому что они боятся репрессий со стороны китайского режима.

«Мы хотим сказать, что Синьцзян сегодня - самый подавляемый регион в мире, превзошла его только Северная Корея», - говорит Майя Ванг (Maya Wang), старший научный сотрудник в Хьюмэн Райтс Уотч (Human Rights Watch) в Гонконге.

Дикий Запад Китая

В северо-западной провинции Синьцзян в Китае проживают около 10 миллионов уйгуров.

Уйгуры - это национальное, в основном мусульманское меньшинство, которое говорит на тюркском языке. Уйгуры составляют примерно 46% из 21 миллионов жителей Синьцзяна, а китайцы хань составляют 40%. Китайцы хань - преобладающая в Китае этническая группа.

Провинция стратегически важна для китайского режима, потому что является крупнейшим в Китае поставщиком нефти и газа и важным узлом в престижном проекте «Шелковый путь» президента Си Цзиньпина, предполагающем, что новые торговые маршруты и инфраструктура свяжут Китай с остальным миром.
Именно здесь власти начали использовать наиболее продвинутые современные системы слежки, особенно для того, чтобы присматривать за говорящим на тюркском языке мусульманским меньшинством, уйгурами, которых китайский режим рассматривает как питательную почву сепаратизма и исламского терроризма.

Способы слежки многообразны и взаимосвязаны. Human Rights Watch разоблачила тот способ, с помощью которого власти собирают биометрические данные - такие как пробы ДНК, сканирование радужной оболочки лиц, отпечатки пальцев и пробы голоса жителей. Цель - облегчить распознавание людей, когда они идут мимо одной из камер слежения, установленных повсюду, особенно в городах провинции.

Если поднять взор к небу, то ты увидишь там парящих голубей. Но это вовсе не птицы. В последнее время руководство Китая, если верить газете Саут Чайна Морнинг Пост (South China Morning Post), выпустило в небо в Синьцзяне новехоньких роботов-голубей, задача которых - шпионить за людьми на земле. Дроны воспроизводят 90% движений настоящих голубей.

Уйгуры под микроскопом

Сведения собираются под национальными идентификационными номерами, которые должны быть у всех жителей Китая. Но на этом все не останавливается. Под тем же идентификационным номером власти также собирают цифровые следы граждан: их телефонные привычки, потребление ими электричества, данные о покупках и коммуникациях в сети.

Алгоритмы обрабатывают сведения об отдельном человеке с помощью большой компьютерной программы под названием Джойнт Оперейшн Плэтформ (Joint Operation Platform IJOP), и в случае, если поведение человека отклоняется от нормы - например, он забывает оплачивать свой счет за телефон, контактирует с кем-то, живущим за границей или просто общается с подозрительными лицами, полиция получает соответствующие рекомендации.

«Это как сеть слежки, избежать которой не может никто. Уйгуры - просто под микроскопом. Синьцзян уже давно является одним из самых контролируемых мест в мире, но сейчас избежать слежки не удается никому», - говорит Майя Ванг из Human Rights Watch, которая документально подтвердила, как осуществляется сбор данных для слежки.

Власти сочетают новинки со старыми добрыми методами слежки.

В начале 2018 года начались постоянные визиты домой к мусульманским семьям в Синьцзяне. Государственные служащие - чиновники и учителя - посещают дома местных мусульман в деревнях раз в два месяца. Остаются они в том или ином доме в течение минимум пяти дней и собирают сведения о религии и политических взглядах семей. Еще они должны учить семьи говорить по-китайски и петь национальный гимн Китая. Ничто не указывает на то, что от подобных визитов можно отказаться, утверждает Human Rights Watch.

Историк Райан Там (Rian Thum) изучает уйгуров в Синьцзяне уже 20 лет. Он сравнивает развитие ситуации в Синьцзяне с режимом апартеида в Южной Африке, потому что, по его словам, целью интенсивной слежки являются только мусульманские меньшинства провинции. Правозащитные группы подтверждают, что слежка гораздо менее активна в тех районах, где проживают в основном китайцы хань.

«Синьцзян - полицейское государство, организованное по принципу расы. Существует уровень слежки, который соперничает с имеющимся в Северной Корее, но осуществляется она по принципу расы, как когда-то в Южной Африке», - говорит Райан Там, преподаватель Университета Лойолы в Новом Орлеане в США.

Волнения в 2009 году

Для того, чтобы понять, что происходит в Синьцзяне, надо вернуться в 2009 год. Тогда разразились серьезные волнения между уйгурами и китайцами хань, которые сегодня составляют меньше половины населения.

Уйгуры долго чувствовали, что их язык, культура и религия подвергаются угнетению со стороны китайцев хань, многие из которых переехали в провинцию в последние годы. Китайцы же хань в свою очередь считали, что они несут развитие и экономический прогресс на бедную окраину Китая.

В то лето чаша гнева переполнилась, после того, как несколько уйгуров были убиты в другом месте в Китае. На пыльных улицах Урумчи завязались бои, погибло 197 человек, почти 2 000 были ранены.

Когда я несколькими днями позже приехала в провинцию, чтобы освещать беспорядки, население в городе кипело так, как будто крышка скороварки вот-вот слетит. И уйгуры, и китайцы хань попеременно увлекали меня в узкие переулки, где шептали мне в ухо злобные слова, адресованные друг другу, которые не находили пути к иностранным журналистам в той уже тогда плотно контролируемой провинции, где беседы с журналистами были и есть признак подозрительного поведения.

Беспорядки заставили режим Китая усилить меры безопасности, и без того жесткие в Синьцзяне, а после того как настроенные радикально уйгуры-мусульмане осуществили несколько терактов, потребовавших человеческих жертв, в других районах Китая, в 2014 году была начата кампания под названием «Народная война с террором», чтобы искоренить экстремизм.

Новый партийный босс прибыл из Тибета

Кампания получила иное измерение, когда в августе 2016 года к работе приступил новый партийный босс. Чен Квангво (Chen Quanguo) прибыл из другой раздираемой беспорядками китайской провинции, Тибета, где он эффективно ужесточил контроль. Сейчас пришел черед Синьцзяна. Бюджет на меры безопасности был существенно увеличен, повсюду в Синьцзяне стали появляться новые политические лагеря перевоспитания.

Адриан Ценц (Adrian Zenz) изучает этническую политику Китая в Тибете и Синьцзяне в Европейской школе культуры и теологии (European School of Culture and Theology) в Корнтале в Германии: "В марте 2017года Чен Квангво начал на тот момент самую жесткую кампанию против мусульман с ареста сотен тысяч мусульман и направления их в лагеря перевоспитания», - рассказывает Адриан Ценц.

Он собрал доказательства существования лагерей перевоспитания и их размаха, проанализировав и сравнив информацию о вакансиях, бюджетных отчетах и тендерах для лагерей местных властей в Синьцзяне. По его словам, в лагерях, существование которых режим Китая, по данным информационного агентства АР, официально отрицает, сейчас находятся от нескольких сотен тысяч до более миллиона заключенных.

«Ситуация гораздо хуже, чем в течение долгого времени, возможно со времен после «культурной революции» в Китае (1966-1976, прим. Berlingske). Люди просто исчезают, и никто это никак не объясняет. У всех уйгуров, с которыми тебе доводилось беседовать, в лагере перевоспитания есть кто-то из членов семьи или из знакомых. В Синьцзяне еще никогда так не боялись, как сейчас», - говорит Адриан Ценц.

Его задержали дома у родителей

Однажды холодным утром 23 марта Омир Бекали, по информации AP, выехал из своего дома в Казахстане в Синьцзян на работу. По пути он должен был еще навестить своих родителей, один из которых - этнический уйгур, другая - этническая казашка.

Сам Омир Бекали родился в Китае в 1976 году, но в 2006 году перебрался в Казахстан.

Когда он подъехал к одному из многочисленных КПП в провинции, то предъявил свою старую китайскую идентификационную карточку. На следующий день его задержали в родительском доме. Сначала он семь месяцев провел в обычной тюрьме, а потом его перевели в лагерь перевоспитания.

Здесь его держали взаперти в комнате с другими заключенными; и в комнате, и в туалете были установлены камеры слежения. Несколько раз в день он должен был отказываться от своей исламской веры, заниматься самокритикой и благодарить коммунистическую партию Китая.

«Мы против экстремизма, мы против сепаратизма, мы будем бороться с терроризмом», - эти слова он и остальные должны были повторять снова и снова.

Должен любить коммунистическую партию

Историк Райан Там объясняет, что лагеря перевоспитания преследуют цель изменить образ мыслей уйгуров и заставить их полюбить коммунистическую партию. Ставится также цель устранить с улицы молодых мужчин-мусульман - в особенности из-за того, что они могли бы представлять собой потенциальную угрозу стабильности в Синьцзяне.

«Это очень эффективная система, которая делает людей чрезвычайно послушными и имеет устрашающий эффект, потому что все уйгуры знают кого-то, кто исчез в этих лагерях перевоспитания», - говорит Райан Там.
Проведя всего лишь 20 дней в лагере перевоспитания,

Омир был готов к самоубийству

Но неожиданно его выпустили на свободу после в общей сложности восьми месяцев заключения. 4 декабря прошлого года он смог выехать из Китая и вернуться домой, в Казахстан.

Сначала он не хотел, чтобы журналисты из AP рассказали его историю публично. Как и многие другие, он опасался, что его родителей и сестру, оставшихся в Синьцзяне, арестуют. Но весной этого года сначала его сестру, потом отца и, наконец, и мать тоже отправили в лагеря перевоспитания. И тогда Омир Бекали передумал.

«Мне нечего терять», - сказал он корреспондентам AP.

Невидимый Холокост

Политика, проводимая Китаем в Восточном Туркестане, является геноцидом. Но жители Восточного Туркестана почему-то не попадают под защиту мировой общественности. Все обращения, направленные в ООН, остаются без внимания. 25 миллионов жителей Восточного Туркестана в настоящее время находятся на грани полного уничтожения. Но мир «не видит» этого бесчинства.

Один из древнейших народов на земле оказался на грани полного уничтожения. Уйгурские тюрки Восточного Туркестана находятся под протекторатом Китая вот уж 250 лет. Китайцы переименовали эту землю в «Синьцзян», что означает «завоеванные земли». А завоевав пространство, они стали истреблять народ. С установлением коммунистического режима в Китае давление на Восточный Туркестан резко усилилось. Началось открытое уничтожение уйгур, протестующих против жесткой политики государственной ассимиляции.

Число уйгур, погибших от рук китайской диктатуры, (расстрелы, казни и принудительные аборты для сокращения численности мусульман) по данным Amnesty International Report достигло ужасающих масштабов:
1949-1952-х гг. 2 800 000 тысяч человек;
1952-1957-х гг. 3 509 000 тысяч человек;
1958-1960-х гг. 6 700 000 тысяч человек;
1961-1965-х гг. 13 300 000 тысяч человек.
Это ли не холокост?

«Культурное» уничтожение

Начиная с 1949 года коммунистический режим Мао, с одной стороны, вел систематическую этническую чистку и уничтожал мусульман, с другой, планомерно заселял их земли китайскими переселенцами. Результаты этой кампании, таков – если в 1953 году в регионе проживало 75% мусульман и 6% китайцев, то в 1982 году численность мусульман уменьшилась до 53%, а китайцев увеличилось до 40%. А в 1990 году перепись населения показала, что численность мусульман снизилась до 40%, а китайцев увеличилось до 53%. То есть операция «геноцид» прошла успешно.

Еще один «метод» ассимиляции, – брак по расчету. Власти практикуют насильственные браки уйгуров с китайцами.
Кроме того, правительство использует мусульман Восточного Туркестана в качестве «подопытных кроликов» в ядерных испытаниях. Впервые испытания в Китае были проведены в 1964 году, в результате чего жители в последующий год около 20 000 детей родились с врожденными патологиями. Ядерные испытания в Восточном Туркестане унесли жизни более 210 000 мусульман. Тысячи уйгур стали инвалидами, резко увеличилось число онкологических заболеваний.
Китай, начиная с 1964 года, провел на полигонах Восточного Туркестана испытания более 50 атомных и водородных бомб.

Главная причина – вера

Основная причина, по которой Китай уничтожает народ Восточного Туркестана – религия. Коммунистический Китай видит Ислам единственным препятствием для установления своей абсолютной власти в этом регионе. Мао в период с 1966 по 1976 годы применял все виды устрашения и давления на народ, принуждая мусульман отречься от веры. Поджигались мечети, запрещались коллективные намазы, закрывались курсы по изучению Корана. Изучение религии, а также преподавание религиозных знаний было запрещено. Но, несмотря на это, уйгурский народ не утратил свою исламскую идентичность.

Продолжающееся и в наши дни давление на мусульман Туркестана особенно негативно отображается на образовании. В университетах преподают только на китайском языке. Но и возможность учиться в таких университетах есть лишь у 20% исламской молодежи. Кроме того, уйгурские учебные заведения плохо оснащены. Если среднестатистическая китайская школа имеет суперсовременное оснащение, то у уйгурской школы не хватает средств даже на закупку учебников.

Алфавит за 30 лет в этом регионе менялся 4 раза. Что это как не вид принудительной ассимиляции, проводимой в регионе? Мао, несмотря на культурную революцию, не тронул китайский алфавит, а уйгурский алфавит сменил кириллицу. Вскоре кириллицу сменила латиница, а для того, чтобы воспрепятствовать налаживанию культурного моста с Турцией уйгурам вновь вернули арабские буквы. Подобная частота смены алфавита привела к непониманию между поколениями. И современные уйгуры уже не могут прочесть свои старинные книги, приобщиться к культуре предков.

Беспричинные аресты и принудительные аборты

Самое страшное это, конечно, беспричинные аресты. Власть считает их наиболее эффективным средством снижения численности уйгурского населения, которое является «потенциальной угрозой действующему режиму». Молодежь вынуждена спасться от облав в горах или пустыне. Но их ловят и сажают.

С 1996 года десятки тысяч уйгур содержатся в лагерях заключения, где подвергаются жестоким пыткам. Суд вершится быстро и просто – либо каторга, либо расстрел. Но самым чудовищным являются принудительные аборты! Беременных уйгурок вывозят из домов и в антисанитарных условиях делают аборты.
События, вспыхнувшие в феврале 1997 года, в этом отношении, показательны. 4-го февраля в 27-ю ночь месяца Рамадан милиция избила железными битами около 30 женщин, собравшихся в мечети, и читающих Коран. Затем бросили их в камеры.

Жители квартала вышли на центральную площадь, требуя их освободить. В ответ, 3 трупа замученных до смерти женщин были брошены под ноги протестующим. Люди пришли в ярость, начались столкновения с властями. За 3 дня беспорядков, с 4 по 7 февраля было убито 200 жителей Восточного Туркестана, более 3500 тысяч человек были помещены в лагеря. В день 8 февраля, в праздник Ураза Байрам, силы безопасности Китая запретили праздничный намаз в мечетях. Это вызвало новую волну протестов и столкновений, в результате чего, число заключенных с апреля по декабрь 1997 года с 58 000 человек возросло до 70 000 человек.
Около ста человек из числа молодежи были расстреляны на площади, и 5 000 человек, совершенно голых были выставлены на показ на площадях. Запад же безучастно наблюдал за всем этим ужасом.

А где ООН?

Для прекращения происходящего необходимо, чтобы про ужасы, творящиеся в Восточном Туркестане, услышал весь мир. Только так можно добиться принятия международных санкций для прекращения геноцида. Но неслышимость и невидимость обрекает уйгуров на полное уничтожение.

Мировое сообщество в ответе за восстановление мирного сосуществования уйгуров и китайцев в рамках одного государства. ООН, членом Совбеза которого является Китай, более полувека игнорирует эту проблему, словно бы ее и не существует вовсе, словно бы не совершается планомерный геноцид этого мусульманского народа.
Но именно ООН может и должно оказать давление на китайское руководство, с требованием решения этой проблемы. ООН создавалось и существует ради одной цели – поддержание и укрепление международного мира и безопасности. Вне всякого сомнения, что международное сообщество, имеет возможности восстановить мир в регионе.

Естественно, Китай вправе требования невмешательства в свои национальные и экономические интересы. И план принуждения властей Китая к миру в Восточном Туркестане и прекращению геноцида уйгур не должен реализовываться давлением или силой. Мировая общественность должна убедить коммунистический Китай в том, что мир в Восточном Туркестане лишь укрепит процветание, экономический и социальный подъем государства. Уважение свободы вероисповедания и национальной идентичности сегодня является основой существования любого цивилизованного государства.

Обеспечение человеческих условий жизни нашим братьям уйгурам, предоставление права свободно исповедовать свою религию, права совершать религиозные поклонения, права сохранить уникальную культуру – справедливые требования и не могут быть оспорены ни в одном государстве, претендующем на право называться цивилизованным

Наша справка

Уйгуры – один из древнейших народов на земле. Современные языки всех тюркских народов развились на базе уйгурского языка. Любой их тюркоязычных народов, живущих сегодня на земле, от Турции и Балкан до Якутии и Алтая, слыша речь уйгур, понимают его и чувствуют в нем истоки своего языка. Уйгуры известны на политической карте этого региона с 3-го века до н.э. как одна из опор Гуннской державы.

Уйгуры имели свою государственность на протяжении 15-ти веков. Этот народ стал основателем тюркской литературы. Уйгурская литература, искусство и архитектура считаются шедеврами мировой культуры, народ этот прославился своей благовоспитанностью, глубокой религиозностью и скромностью. Уйгуры обладают истинными исламскими нравственными качествами, они миролюбивы и сострадательны, уважительны к людям разных вероисповеданий, что явственно видно из всей истории народа. У уйгуров никогда не возникало конфликтов по расовому или религиозному признаку с другими народами, проживающими в этом регионе.